Выступление Председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на VI Всемирном Русском Народном Соборе 13 декабря 2001 года

ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ОТДЕЛА ВНЕШНИХ ЦЕРКОВНЫХ СВЯЗЕЙ МОСКОВСКОГО ПАТРИАРХАТА МИТРОПОЛИТА СМОЛЕНСКОГО И КАЛИНИНГРАДСКОГО КИРИЛЛАНА VI ВСЕМИРНОМ РУССКОМ НАРОДНОМ СОБОРЕ

Ваше Превосходительство, многоуважаемый Владимир Владимирович, Ваше Святейшество, дорогие участники Собора!

Всемирный Русский Народный Собор – мощное общественное движение, объединяющее русских людей не только по крови, но и по культуре, – раз в год проводит соборную встречу, посвященную обсуждению наиболее актуальных проблем жизни России и мира. Трагические события 11 сентября 2001 года со всей остротой поставили перед нами вопрос о взаимоотношениях различных вер и цивилизаций.

Взрывы в американских городах не могут восприниматься как «обычный» террористический акт. В самом деле: когда террористы совершают то или иное злодеяние, они всегда выдвигают требования – денежный выкуп, наркотики, политические уступки, освобождение заключенных. Однако на этот раз никто не дал знать, во имя чего было совершено чудовищное злодеяние, и никто не взял на себя ответственность за содеянное. Тем не менее, совершенно очевидно, что удар был нанесен не просто по важным финансовым и военным объектам, но по всемирно известным символам западной цивилизации. Террористы, не пожалев своих и чужих жизней, попытались силой навязать другому народу, а может быть, и всему миру, собственный религиозный и мировоззренческий выбор.

Священноначалие Русской Православной Церкви самым решительным образом осудило это преступление и выразило соболезнования родным и близким жертв теракта, Правительству Соединенных Штатов, Православной Церкви в Америке, заявив, что американский народ имеет право на ответный удар для предотвращения угрозы новых преступлений. В Священном Писании говорится об этом: «Взявший меч от меча и погибнет» (Мф. 26. 52).

Подтекст случившегося очевиден: террористы решили продемонстрировать миру намерение вступить в противоборство с западной цивилизационной моделью и заявить о намерении предложить человечеству собственную альтернативу. К сожалению, подобные стремления свойственны не только радикалам из исламской среды. Мы, например, хорошо помним, как в недавние времена советское руководство пыталось экспортировать в другие страны “социалистическую революцию”. Наконец, не первое десятилетие в мире наблюдается экспансия секулярного либерального гуманизма — идеологии, основанной на приоритете земных интересов грешного человека над верой, религиозными и нравственными ценностями, над идеей целостности и суверенитета государства, над патриотическими чувствами.

Сегодня некоторые политики, интеллектуалы и публицисты предрекают и даже провоцируют так называемое «столкновение цивилизаций», в первую очередь, христианской и исламской. На самом деле, скорее стоит говорить о конфликте традиционных ценностей, в том числе религиозных, с секулярно-гуманистическими. Определенное противоречие здесь на самом деле существует: для истинно религиозного человека изменить своей вере – страшнее, чем умереть. На этом основан подвиг мученичества. Поэтому естественно, что верующий человек стремится всеми силами оградить своих близких и свой народ от греха вероотступничества, даже если это противоречит гуманистическим идеалам «прав и свобод».

Возьмем другой пример: конфликт либерального гуманизма и так называемой гражданской веры, то есть патриотизма. Нередко приходится слышать, что чеченская проблема связанный с нею вопрос о сохранении целостности России не стоят и единственной человеческой жизни. Но воля народа расположена к иному. Мы – да и не только мы, а большинство наций современного мира – считаем, что лучше погибнуть, защищая Родину силой оружия, чем позволить ей распасться на части или быть порабощенной. Значит, в нашем обществе есть ценности, в нравственном отношении превосходящие цену нашей жизни.

Тем не менее, ныне именно нерелигиозный, деидеологизированный либеральный стандарт предлагается мировому сообществу в качестве универсального образца устроения жизни государства и человека. Однако многие народы стремятся отстоять право на собственный традиционный уклад, полагая его не достоянием прошлого, а основой для будущего. Положение усугубляется негативными последствиями глобализации. Чтобы предотвратить конфликт цивилизаций, следует переустроить мировой порядок таким образом, чтобы каждый народ получил возможность свободно развиваться в рамках собственной культурно-исторической и религиозной традиции, активно участвуя в принятии важнейших международных решений.

Я глубоко убежден: каждый народ имеет право на то, чтобы религиозные или иные традиционные факторы его жизнеустроения были учтены при формировании общей цивилизационной картины мира. Ибо мир, основанный лишь на одной, общей для всех народов цивилизационной модели, не может быть устойчивым. Международное право и межгосударственные организации должны принимать во внимание реальное мировоззренческое многообразие человечества.

Новое устройство мира должно стать многополярным и многоукладным. Глобализация предполагает возрастание роли международных организаций, которым национальные правительства добровольно делегируют часть своих полномочий. Важно, чтобы в ходе этого процесса был установлен баланс между решениями, которые принимаются международными организациями, и волеизъявлением государств, народов и правительств.

Многоукладность необходимо утвердить и на уровне культурно-цивилизационных ценностей. Надо признать, что внешняя свобода, земное благополучие, ныне доминирующая политико-экономическая модель развития — все это отнюдь не аксиомы и не императивы, но лишь некоторые из идеологических и культурных выборов человечества. Если какое-то общество считает более важными другие ценности, то этот выбор следует уважать.

Какое место в созидании нового миропорядка должно принадлежать России? Уверен: наша страна способна сыграть важную роль в этом процессе. Бесспорно, нам не стоит вновь пытаться диктовать миру свою волю, и вместе с тем опыт России призван стать основой формирования самобытной цивилизации, имеющей не меньше прав на участие в определении судеб человечества, чем страны Запада, Китай, Индия, Африка, Латинская Америка, исламский или иудейский мир.

Итак, Россия должна стать одним из центров современного мироустройства. Но многие резонно спросят: есть ли у нас достаточные основания для того, чтобы претендовать на столь важную роль в мировых процессах? Ведь современная Россия не обладает и десятой долей финансовых ресурсов Запада, к тому же наше население многократно уступает по численности населению Китая и Индии, а отечественная промышленность по-прежнему переживает кризис. Каким образом мы можем завоевать право считаться великой цивилизацией? Ведь не силой же оружия, как надеялись наши недавние правители. Надеюсь и верю: достойное место в новом мироустройстве нам обеспечит духовный и интеллектуальный потенциал народа. Мы можем изобретать не только новые технологии, но и новые политические, и экономические, и философские модели. Мы в состоянии многому научить нынешний мятущийся мир — не случайно русская культура всегда вдохновляла и Запад, и Восток. Мы, наконец, можем предложить миру новую систему взаимодействия между народами и цивилизациями — систему, основанную на достойном представительстве всех народов в мировых структурах власти, на гармоничном сосуществовании вер и мировоззрений, на более справедливых экономических отношениях.

Нам свойственна многовековая традиция межрелигиозного диалога и сотрудничества. Более того: хотел бы надеяться, что русская цивилизация может стать посредницей между западным миром и миром ислама. Для этого есть целый ряд причин. Не будем повторять общеизвестного факта, что десятки миллионов русских православных христиан всегда жили в мире с миллионами мусульман, что земля России никогда не обагрялась кровью межрелигиозной войны. Есть и еще одна причина назвать нас мостом между двумя цивилизациями. Эта причина – в двуедином характере Православия как христианства Востока. Мы христиане, и поэтому восприимчивы к религиозным истокам западной цивилизации. Но, с другой стороны, мы укоренены в восточной культуре с ее приверженностью традиционным ценностям, определенному укладу жизни, исконным представлениям о ценности семьи, о незыблемости нравственных правил, о силе и значимости патриотического чувства. Мы можем понять и озабоченность Запада проблемой достоинства и прав человеческой личности, и ревность Востока об отеческой вере и традициях. Надеюсь, что наш призыв к равноправному и непредвзятому диалогу двух цивилизаций будет услышан именно сейчас, когда в Европе набирают силу процессы интеграции и глобализации. Важно, чтобы строящийся ныне общий дом не стал для восточных народов чужим. Восточная культурная традиция должна быть в полной мере представлена в той цивилизационной модели, которая полагается в основу европейской и мировой интеграции.

Мир скоро востребует свойственные русской цивилизации идеалы самоограничения, приоритета духовного — над материальным, жертвенности и долга — над потребительством и эгоизмом, любви и справедливости — над “правом сильного”. Востребует мир и российский опыт общежития разных культур и убеждений, разных религий. Русскому народу никогда не было свойственно стремление силой, хитростью или коварством переделывать другие нации. Будет востребована энергия нашего народа, его верность в служении человечеству, корни которой – в нашей истории, в духовности и культуре, в нашем служении Богу и Истине Его.