Интервью митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, газете «Калининградская правда»

— Многоуважаемый Владыко, недавно было совершено Великое освящение Кафедрального собора Христа Спасителя. Впервые за двадцать лет существования Православия на этой земле состоялся Первосвятительский визит Святейшего патриарха Алексия II. Поздравляю Вас со столь значимыми для калининградских верующих событиями и благодарю, что нашли время для общения нашей газетой. На страницах «Калининградской правды» Вас не было много лет… Новоосвященный собор сейчас вновь закрыт, там идут отделочные работы. Что еще предстоит сделать и когда строительство завершится полностью?

— Хотел бы воспользоваться случаем, чтобы сообщить через вашу уважаемую газету тем, кто еще этого не знает: Кафедральный собор Христа Спасителя после освящения и церковно-общественных торжеств в Калининграде и области отнюдь не закрыт. Он функционирует, живет молитвенной и богослужебной жизнью, как и подобает. В воскресный день совершается Божественная литургия, а накануне, в субботу — Всенощное бдение. А вот на протяжении рабочей недели в соборе действительно завершаются последние, «чистовые» отделочные работы. О полном завершении всех отделочных работ можно будет говорить после того, как собор будет расписан и явится во всем своем великолепии. Единственная временная трудность заключается в том, что по технологии завершить роспись сводов и стен собор в настоящий момент невозможно. Ведь должна отстоятся штукатурка, стены должны просохнуть, да и для того, чтобы хорошо легла и подсохла краска, нужны соответствующие внешние климатические условия. Вот в предстоящем году мы и займемся этим очень кропотливым и ответственным делом — росписью собора.

— Архитектура и размеры православного собора не вполне привычны для региона. Чем еще уникален храм? Будут ли в нем размещаться особо почитаемые иконы?

— Наш собор действительно уникален, ведь это самый настоящий храмовый комплекс под одной кровлей. Прежде всего, собор включает в себя два пространства для богослужения, а проще говоря, два храма – верхний и нижний. Помимо этого, в здании размещается большое количество церковных помещений различного назначения. Здесь и художественно оформленный баптистерий для совершения Таинства крещения через погружение, в том числе и взрослых людей. Крестильня представляет собой небольшой бассейн с проточной водой, выложенный отделочным камнем. Здесь же, на нижнем уровне, располагаются конференц-зал, библиотека, аудитории для занятий, рабочие кабинеты. Таким образом, стилобатная часть Кафедрального собора представляет собой православный просветительский центр, который будет открыт для всех желающих.

Что касается чудотворных, намоленных икон, то таковых на территории Калининградской области пока еще нет, по той простой причине, что история Православия на этой земле насчитывает всего два десятка лет. Так что появление особых калининградских святынь – дело будущего и наших общих трудов на церковной ниве. Вместе с тем могу сказать уже сегодня, что среди икон Кафедрального собора отмечен особым молитвенным почитанием и любовью калининградцев образ Спаса Нерукотворного. Пока эта икона еще находится в малом деревянном храме. Как только будет завершено оформление интерьера верхнего храма, этот почитаемый образ будет туда перенесен.

— Освященный недавно собор находится в окружении супермаркетов – магазины со всех сторон, и строятся все новые. Как Вы к этому относитесь?

— Я очень отрицательно отношусь к той специфической застройке, которая осуществляется в непосредственной близи к собору. Кафедральный собор задумывался и возводился как духовная, культурная и архитектурная доминанта города. Так оно и должно быть. И в русских, и в западноевропейских городах местный собор традиционно является градообразующим и смысловым центром, задает тональность архитектурной стилистике окружающего пространства, вступает в своеобразный диалог с окружающей застройкой.

Поэтому попытки разместить рядом с собором здания, которые превосходили бы его своей этажностью и объемами, свидетельствуют прежде всего о дурном вкусе тех, кто занимаются планированием. Позади собора возведен уродливый монстр, в котором разместился многоэтажный гараж. С южной стороны собора возводятся торговый центр и гостиница. Если так дело пойдет и дальше, то скоро собор окажется архитектурно «задавлен» со всех сторон. А вместе с тем будет погребена и красивая идея, вокруг которой объединились городские власти, общественность, верующие, увидевшие в новом соборе не только символ нового Калининграда, не только центр духовного притяжения этого края, но и композиционную доминанту растущего города.

— До сих пор не решено, как именно будет выглядеть в окончательном виде Триумфальная колонна, установленная на площади возле собора. Губернаторский совет по культуре предложил увенчать ее «Ангелом Победы». Представляется, что такая идея удовлетворит и ветеранов, и верующих. Такой вариант Вас устроил бы?

— Триумфальную колонну, например, могло бы увенчать скульптурное изображение Георгия Победоносца, с днем памяти которого (6 мая по новому стилю) в народном сознании связаны окончание Великой Отечественной войны и Победа нашего народа в битве с нацизмом. Можно было бы говорить в данном случае и об уместности Ангела Победы. Но тогда нам следует быть готовыми к тому, что калининградская Триумфальная колонна неизбежно будет восприниматься многими людьми как попытка копировать знаменитую Александрийскую колонну на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге. Поэтому вполне допускаю, что Триумфальная колонна вообще не будет венчаться никакими изображениями. Может быть, этот вариант даже более предпочтителен, чем все другие. Потому что колонна возвышается на фоне Кафедрального собора, и это уже создает лаконичную и впечатляющую композицию. К тому же собор сам по себе является мощной духовной доминантой, и потому дополнительный религиозный символ на колонне мне лично представляется избыточным.

— Владыко, Вы как-то сказали, что православная христианская вера – это духовный щит, оберегающий нас от внешних влияний и угроз, защищающий историческую и культурную самобытность России. Как Вы соотнесли бы эти слова с уникальной ситуацией Калининградской области, которая является частью России, но в то же время географически расположена за ее пределами?

Апостол Павел говорит в Послании к Ефесянам: «…А паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф. 6. 16-17). И действительно, Православная вера является надежной защитой, помогающей человеку отражать греховные напасти, сохранять свою духовную цельность и изменять этот мир к лучшему. И только в таком смысле следует понимать сравнение веры со щитом.

При этом следует иметь в виду, что Церковь по своей природе вовсе не призвана «держать и не пущать». Ее целью и идеалом совсем не является создание какого-то замкнутого пространства жизни, какого-то герметического духовно-культурного гетто для своих последователей. Потому что православный человек – это прежде всего человек, открытый миру и готовый к диалогу с ним.

Но для того, чтобы эта открытость не обернулась для него потерей самого себя, нужно быть духовно сильным, целеустремленным, твердым в своих убеждениях, иметь высокий уровень национального и религиозного сознания. Тогда открытость по отношению к другим, восприимчивость к иному становится способом еще большего обогащения личности.

Эта открытость миру не является угрозой для исторической, культурной, национальной и религиозности идентичности. Именно к такой открытости, которая характеризовалась бы высоким уровнем национально-культурного и духовно-исторического самосознания, Русская Православная Церковь и призывает своих чад. Полагаю, что подобный взгляд на вещи особенно актуален для жителей Калининградской области, живущих в окружении других стран, народов и культур, в постоянном и близком контакте с ними.

— Недавно иерархи Католической Церкви признали, что слишком активно практиковали прозелитизм в России и в тех странах СНГ, которые исторически являются канонической территорией Русской Православной Церкви. Какова религиозная ситуация в Калининградской области, учитывая, что этот регион представляет немалый интерес для представителей иных вероисповеданий?

— Я положительно оцениваю нынешний уровень межрелигиозных отношений на территории Калининградской области. Конечно, и здесь мы сталкиваемся время от времени с досадными недоразумениями. Они могут быть обусловлены как ошибочными действиями светской власти, так и неверными шагами и инициативами наших неправославных братьев. Тем не менее, общий уровень межрелигиозного сотрудничества я оцениваю положительно.

Одновременно вместе с большинством калининградцев утверждаю, что в сфере духовной жизни наших граждан наибольшую опасность представляет деятельность разного рода сект и псевдорелигиозных движений. Прежде всего, потому что она объективно направлена на разрушение духовного и культурного самосознания граждан России, способствует росту межконфессиональной напряженности, угрожает разделениями и изоляцией людей, негативно отражается на их психическом и физическом здоровье, на целостности семьи и общественном согласии.

— Калининградская область территориально отделена от российского «материка» и потому как бы выпадает из общекультурного контекста остальной страны. Местная молодежь, например, больше знает о культуре (древней и нынешней) соседних стран или бывшей Восточной Пруссии, чем о культуре своей Родины. Нет ли здесь потенциальной опасности, своего рода социальной бомбы, которая может сработать в будущем?

— Глубоко убежден в том, что для Калининградской области жизненно необходимо иметь более тесную и интенсивную связь с «материковой Россией». Совершенно очевидно, что на нашу молодежь весьма большое влияние оказывают культуры сопредельных стран, которые посещаются подрастающим поколением гораздо чаще, чем Москва, Санкт-Петербург и другие города России. В этом конексте я чрезвычайно положительно оцениваю открытие паромной переправы. И считаю, что наше государство не должно экономить на поддержании высокого уровня коммуникаций, всех видов сообщения и связей между Калининградской областью и всей остальной Россией.

В связи с этим на память невольно приходят годы холодной войны, когда для Западного Берлина оказалось жизненно необходимо поддержание высокого уровня коммуникации с ФРГ и с остальным западным миром. Воздушный мост, перекинутый в Западный Берлин, — это был абсолютно убыточный проект для авиационных компаний. Но никому в голову не приходило отказаться от него или попытаться зарабатывать на поддержании устойчивого сообщения Западного Берлина с внешним миром.

Подобное сравнение, конечно, не в полной мере корректно. Калининградская область не находится в блокаде, она окружена государствами, которые не являются враждебными по отношению к России. Возможно, более близким будет для нас пример того, как в США относятся к обеспечению многосторонних связей с Аляской.

Как бы то ни было, быстрая и надежная связь, удобное и недорогое транспортное сообщение между Калининградом и Россией, беспрепятственное и экономически выгодное перемещение грузов, особенно учитывая наличие Калининградского порта, — все это является чрезвычайно важными факторами и для социально-культурного развития области, и для ее экономики, и для обеспечения единства нашего Отечества.

— Владыко, как вверенная вам епархия участвует в культурной и социальной жизни Калининградской области?

— Участвует самым непосредственным и активным образом. У Калининградской епархии есть конкретные программы в сфере образования, благотворительной деятельности, сотрудничества с научными и учебными заведениями, взаимодействия с Балтийским флотом и другими воинскими подразделениями, с пенитенциарной системой.

С самого начала существования Православия в Калининграде мы рассматривали труды на стыке церковно-общественных отношений как одно из приоритетных направлений. С благодарностью вспоминаю бывших руководителей Калининградской области, которые в полной мере сознавали важность взаимодействия Церкви и общества в этом российском анклаве для удовлетворения духовных запросов людей, для повышения нравственного и культурного уровня, социальной стабильности. Особо хотел бы подчеркнуть положительную роль нынешнего губернатора Георгия Валентиновича Бооса, с которым мы во время визита Святейшего Патриарха Алексия подписали договор о сотрудничестве. Это новый шаг в развитии ранее бывших договоренностей о сотрудничестве между епархией и областными властями.

— Считаете ли Вы, что в школах должны быть введены в качестве одного из предметов Основы православия?

— В Калининградской области уже на протяжении нескольких лет преподаются Основы православной культуры как факультативный предмет. Более 80 процентов учащихся и их родителей выступают сегодня за то, чтобы Основы православия преподавались в сетке часов в рамках регионального образовательного компонента. В некоторых школах эта практика уже существует.

Опыт показывает, что преподавание этой культурологической дисциплины не только не сказывается отрицательно на уровне межконфессиональных отношений, но, наоборот, способствует воспитанию толерантности в молодежной среде, уважению к мнению других. Хотел бы особенно подчеркнуть, что в тех случаях, когда дети или их родители заявляют о своем нежелании изучать такой предмет, это рассматривается как их право, и оно должно быть удовлетворено. В этом случае было бы желательно, чтобы, по примеру большинства европейских стран, лицам, отказывающимся от изучения основ религиозной культуры, предлагался бы альтернативный учебный курс.

— Принято считать, что калининградцы – не совсем россияне. В том смысле, что у них, например, сходная с англичанами «островная» психология. Но это, так сказать, светская точка зрения. А что думаете по этому поводу Вы?

— Особенность психологии жителей Калининградской области обуславливается, на мой взгляд, не только тем обстоятельством, что они живут в эксклаве, но и тем фактором, что они пустили корни на земле, ранее не принадлежавшей России. Наше население, говоря научным языком, не автохтонное, то есть не исконное, а переселенное. Оно сложилось как результат тех миграционных потоков, которые формировались в СССР «сверху» по итогам Второй мировой войны. Именно поэтому в Калининграде нет длительной местной культурно-национальной традиции. В исторической памяти калининградцев в лучшем случае сохраняются традиции тех мест, где родились и жили их отцы и деды, впоследствии осевшие на крайнем западе огромной страны. Это ощущается, в частности, и в особенностях здешней приходской жизни.

Глубоко убежден, что эта специфическая черта Калининграда должна учитываться в процессе образования и воспитания молодежи. Мы не можем мириться с угрозой того, что новое поколение рискует вырасти иванами, не помнящими родства. Ибо человек, потерявший связь с культурной и духовной традицией своего народа, утрачивает некий очень важный критерий оценки того, что происходит с ним самим и с окружающим его миром. Такой человек становится весьма уязвимым с точки зрения некритичности восприятия им информации, и таким человеком легко манипулировать. Из истории известно, что общества, состоящие из подобных людей, оказывались неспособными справляться с серьезными трудностями и проблемами, особенно когда речь шла о явлениях экстремального характера: о природных катаклизмах, социальных потрясениях, войнах. Дай Бог, чтобы ничего подобного никогда не происходило на Калининградской земле. И, тем не менее, нужно употреблять все усилия для того, чтобы жители Калининграда и области ощущали свою органичную причастность к великой традиции великого народа, а вместе с этим обретали духовную силу и способность преодолевать испытания.

— Многие полагают, что «особость» у калининградцев появилась благодаря географической близости к Европе – мол, Запад так влияет. У нас в стране вообще так сложилось, что именно западные идеи пришли на место прежним советским и до сих пор служат эталоном в современном российском обществе. Нормально ли это?

— На каждый народ и на каждую культуру оказываются различные влияния извне. Это нормально. Совершенно очевидно, что избежать этих влияний невозможно, особенно в эпоху глобализации. Но очень важно, чтобы под воздействием этих влияний не разрушались собственная самобытная культура народов, их национальное самосознание, духовно-нравственные и эстетические идеалы, чтобы не умирала тысячелетняя традиция. Чуть раньше мы уже говорили о том, как важно хранить национальное самосознание, верность многовековому религиозному выбору своего народа, — это необходимо в том числе и для того, чтобы быть способными к открытому диалогу с другими, не такими, как мы.

Действительно, в прошлом Россия и ее народ не раз платили непомерно высокую цену за некритическое восприятие западных идей. Все эти «измы», которые разрушили великую историческую Россию, всегда приходили к нам извне. И наша интеллигенция с легкостью поддавалась внешнему обаянию этих заемных идей, не пытаясь соотнести их с нашими исконными ценностями, укорененными в глубине национальной традиции и народной жизни.

Сознавая, что подобная опасность существует и сегодня, Русская Церковь, призывая народ к доброжелательной открытости по отношению к другим, вместе с тем настаивает на необходимости трезвой критической оценки всего того, что приходит или привносится в нашу жизнь извне. При этом Церковь апеллирует прежде всего к колоссальному историческому опыту и мудрости предшествующих поколений, к жизненным идеалам, сформировавшимся в глубинах народной жизни, к духовным и интеллектуальным прозрениям наиболее выдающихся представителей нашей национальной традиции.

— Именно об этом, об искаженном понимании прав и свобод человека и гражданина, Вы говорили с трибуны Х Всемирного Русского Народного Собора. Русская Православная Церковь, выступая против слепого копирования западных либеральных ценностей, тем самым указала на то, что сформировались они вне Церкви. Однако многие люди не могут понять: если не либеральные ценности Запада, к которым уже вроде как привыкли, то что же взамен?

— Пользуясь, случаем хотел бы сказать о том, что, может быть, осталось за рамками X Всемирного Русского Народного Собора, а также о том, что, наверное, было не вполне усвоено некоторыми людьми.

Русская Церковь отнюдь не против идеи прав и свобод человека, ибо исходит из того, что свобода есть великий Божий дар человеку, что она является отражением в нашей природе свойства, присущего Самому Богу. Ибо Господь свободен и свободным восхотел сотворить человека. Поэтому, например, такое ограничение свободы, как тирания, есть не только преступление человека против других людей и всего общества, но и грех против Бога.

Однако Бог вложил в природу человека не только свободу, но и нравственное начало. Ведь именно свобода и нравственность отличают человека от животного. Из сказанного следует, что реализация человеком дара свободы невозможна в отрыве от нравственной ответственности, которая, в свою очередь, также изначально присуща человеческой природе. Если абсолютизировать идею свободы и игнорировать при этом принцип нравственной ответственности, то в конце концов можно погубить и человеческую личность, и человеческое общество. Потому что бесконтрольная и безответственная свобода раскрепощает в личности грех. И тогда зло из человеческой души выплескивается в мир, разрушая ткань отношений между людьми, подтачивая устои общественной жизни.

Наше время богато на примеры особой жестокости, которая проявляет себя в террористической деятельности, в организованной преступности, в коррупции. Сегодня абсолютное большинство людей убеждено: что-то не так устроено в нашем общем доме, что-то не то происходит ныне с родом человеческим. Нет ни одной политической партии, нет ни одного общественного движения, которое не было бы озабочено нравственным состоянием современного общества.

Именно поэтому вызывает удивление то обстоятельство, что на такой, казалось бы, естественный и долгожданный призыв Церкви, которая утверждает необходимость сочетать свободу с нравственной ответственностью, некоторые ответили недоумением и несогласием. Вероятно, они полагают необходимым закрепить за человеком право употреблять свою свободу не только на добрые дела, но и на то, чтобы сеять вокруг зло и погибель. Однако если представить себе, что род людской в какой-то момент действительно отказался от нравственного контроля над своими собственными деяниями, то это означало бы конец человеческой цивилизации. Потому что там, где тотально господствует зло, нет места жизни.

— Можно ли сказать, что, озвучив эти идеи в Вашем докладе на Соборных слушаниях, Церковь тем самым дает понять: речь идет о поиске национальной идеи для России? Действительно ли она готова взять на себя ответственность за ее формулирование?

— Свидетельство о необходимости сопрягать свободу личности с ее нравственной ответственностью было обращено к миру из России. И это не случайно. Потому что о правоте нашей позиции свидетельствует весь трагический опыт XX века. Но если люди, разделяющие эту позицию, правы и если предложенная Церковью духовно-интеллектуальная парадигма действительно отвечает пониманию здравомыслящего и ответственного большинства, то почему эта идея не может лечь в основу того, что называют национальной идеей?

Конечно, национальная идея не может ограничиваться формулированием неких пусть даже фундаментальных истин — она должна иметь непосредственный выход в практическую сферу, призвана быть движущей силой при совершении людьми определенных деяний. Но идея способна вдохновлять на благое и самоотверженное служение только в том случае, если она отражает коллективный исторический опыт большинства людей и реально способствует улучшению условий их духовной и материальной жизни.

Не знаю, возможно ли в принципе создание настолько всеобъемлющей программы существования государства и всех его граждан, чтобы можно было говорить о выработке некоей национальной сверхидеи. Но для меня совершенно очевидно, что в основе устроения общественного бытия должны лежать определенные базисные принципы, которые никто не смел бы пытаться демонтировать или расшатывать. Полагаю, что формулирование этих фундаментальных принципов российской жизни должно осуществляться в том числе в условиях широкого общественного диалога и при активном участии Церкви.

Уверен, что наличие национального согласия, или, если хотите, общенационального консенсуса по базовым ценностям нашего существования помогло бы понять людям из мира политики, что их задача — улучшать и совершенствовать ценности надстроечные, но не касаться ценностей базисных.

Если мы достигнем национального согласия по этому вопросу, то, например, очередные выборы перестанут восприниматься у нас как форс-мажорное обстоятельство сродни стихийному бедствию, как событие эпохального масштаба, от исхода которого зависит самое существование страны и народа. Приход к власти любой политической силы ни в коем случае не должен сопровождаться такими рисками.

Поэтому выработка корпуса базисных ценностей, которые можно было бы рассматривать и как практическую основу национальной идеи, — это залог стабильности и благополучия народа. Не дай только Бог, чтобы эта работа совершалось в спешке, имела политическую ангажированность и была привязана к сиюминутным расчетам, конъюнктурным целям, корпоративным интересам.

— Поздравляем Вас, Ваше Высокопреосвященство, с приближающимся 60-летием! Желаем крепкого здоровья и успехов на ниве пастырского служения.

— В свою очередь, сердечно благодарю коллектив газеты и ее читателей, всех жителей Калининграда и области за поздравления и добрые слова в мой адрес. Желаю калининградцам мира, счастья, здоровья и процветания. Призываю на них и на совершаемое ими всякое доброе дело и начинание благословение Господне.