mospat.ru

/03.07.06/ Митрополит Кирилл: «Вопрос соотношения и взаимодействия цивилизационных моделей — главный в нынешнем столетии»
В РИА «Новости» состоялся брифинг для иностранных журналистов, посвященный Всемирному саммиту религиозных лидеров

3.07.2006 · Архив 2005-2009, Документы  

Перед началом работы Всемирного форума религиозных лидеров (Москва, 3-5 июля 2006 года) председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл встретился в РИА «Новости» с большой группой иностранных журналистов, аккредитованных в российской столице, и ответил на их вопросы о предстоящем событии.

На брифинге присутствовали корреспонденты информационных агентств «АНСА» (Италия), «Ассошиэйтед пресс» (США), «ДПА» и «РУФО» (Германия), «ПАП» (Польша), «Франс-пресс» (Франция), газет «Либерасьон» (Франция), «Речь Посполита» (Польша), «Франкфуртер альгемайне» (Германия), телевидения «Дойче велле» (Германия), радиостанций «Би-Би-Си» и «Радио Словении».

Ниже приводится стенограмма состоявшейся беседы Владыки Кирилла с зарубежными журналистами.

Митрополит Кирилл: В двух словах хотел бы сказать о Всемирном саммите религиозных лидеров, о том, как он будет организован, кто приедет в Москву для участия в нем, какие ставятся цели и задачи перед этим форумом.

Идея провести саммит религиозных лидеров в Москве родилась в Межрелигиозном совете Росси, она была также инициирована Святейшим Патриархом Московским и всея Руси, ее поддержал председатель управления мусульман Кавказа Шейх-уль-ислам Аллахшукюр Паша-Заде. Затем она была озвучена и представлена мировой общественности.

Цели, которые ставят перед собой духовные лидеры, приезжающие в Москву, достаточно ясные. Сегодня, к сожалению, нет никакой площадки, никакого институционального пространства, где могли бы встречаться религиозные лидеры мира, чтобы попытаться совместно ответить на вопросы, которые волнуют верующих людей и не только верующих, которые стоят перед всей человеческой цивилизацией. Речь не идет о богословских вопросах, а также ни в коем случае не подразумеваются какие-либо попытки объединить различные религии, как об этом уже поспешили заявить некоторые. Это будет не богословская «встреча в верхах». Это будет саммит с участием лидеров религиозных общин мира, в центре которого — дискуссия о проблемах, волнующих современного человека.

Теперь о том, почему саммит проходит перед встречей «Большой восьмерки». К сожалению, до сих пор не существует никакого реального механизма диалога между религиями и светской властью. С одной стороны, все согласны в том, что в современном обществе с его стремительной глобализацией возрастает роль религиозного фактора. Об этом много говорят — особенно когда происходят террористические акты, а террористы заявляют, что мотивируют свои действия религиозными идеями. В случае, если нечто ужасное совершается под знаком религиозной веры, общественный интерес к теме религиозного фактора, естественно, возбуждается. Но проходит время, и он угасает, все забывается – до следующего трагического эпизода.

Сегодня, я думаю, человечество действительно нуждается в построении того, что в не принятой Европейской Конституции именовалось транспарентным диалогом между властью и религией. Но механизмов такого диалога до сих пор не существует, а потребность в нем совершенно очевидна. Полагаю, что эту тему будут, в частности, обсуждать религиозные лидеры на московском форуме — об этом свидетельствуют уже полученные нами заявки на выступления с трибуны саммита. Больше того, когда в мае проходила встреча экспертов, в задачу которой входило в том числе составление перечня тем для обсуждения на предстоящем саммите, то одним из важных вопросов был признан диалог между властью и религиозными лидерами на глобальном уровне.

Совершенно очевидно также, что нужно поразмышлять о месте религии в жизни человека, о значении нравственных ценностей для современной цивилизации. Очень важной представляется темы образования, взаимоотношения религии и молодежи, очевидно также, что важна и экологическая проблематика. Ибо сегодня на первое место выходит тема природных ресурсов. Но не только в контексте их истощения, как это обычно рассматривается, но с точки зрения значения этих ресурсов для цивилизации.

Очень важно поговорить о том, как религиозные общины могли бы содействовать тому, чтобы был поставлен заслон волне терроризма, тем более, что терроризм сегодня все чаще подает себя как некий ответ на межцивилизационную несправедливость существующего мирового порядка, как показатель межцивилизационных напряженностей в современном мире. Конечно, религиозные лидеры должны сказать свое слово на эту тему. Думаю, что проблема терроризма будет одной из центральных тем.

Очень важной является тема нераспространения оружия массового уничтожения, в том числе ядерного, особенно в связи с недавними событиями вокруг Ирана. Важным представляется и вопрос состояния здоровья населения планеты. Как известно, саммит «Большой восьмерки» будет касаться энергетических проблем, а также вопросов, связанных с преодолением опасных инфекционных заболеваний. Тема телесного здоровья современного человека также должна стать предметом обсуждения на саммите религиозных лидеров.

Наконец, я думаю, очень важно поговорить о том, что происходит сегодня в сфере межрелигиозных отношениях, каков сегодня их уровень в масштабах планеты, что означают эти отношения в контексте глоболизирующегося мира. Пока никто не обсуждал эти темы в подобном составе и на таком уровне.

Предполагается, что завершение работы Всемирного саммита религиозных лидеров увенчается принятием итоговой декларации, которая затем будет передана участникам встречи «Большой восьмерки» в Санкт-Петербурге.

Может быть, нужно сказать о представительстве на саммите. Уже сейчас мы знаем о прибытии в Москву 150 человек, из них более 50 являются лидерами религиозных общин мирового значения. Я не могу вспомнить, чтобы где-то когда-нибудь собиралось вместе такое количество духовных лидеров. Те, кто по разным причинам не смогли прибыть в Москву лично, направляют на саммит своих высоких представителей. Поэтому в «Президент-отеле» соберется более 150 руководителей, глав и представителей крупнейших религиозных организаций мира. На этой информации остановлюсь, чтобы в ответах на конкретные вопросы уточнить все то, что может интересовать ваших читателей, зрителей и слушателей.

Вопрос: Считаете ли Вы, что итоговая декларация саммита каким-то образом сможет повлиять на ход переговоров участников «Большой восьмерки»?

Митрополит Кирилл: На мой взгляд, эта декларация ни в коем случае не должна носить политического характера, и у нас нет намерений повлиять на ход работы «Большой восьмерки». Пусть она занимается своими делами, я думаю, что у лидеров крупнейший промышленно развитых стран мира есть о чем поговорить.

Наша главная цель, я думаю, заключается в том, чтобы сформировать некий корпус идей и предложить их вниманию участников саммита «Большой восьмерки» как вклад религиозных лидеров в диалог между властью и религией, между религией и обществом. Вот главная цель. Я не думаю, что наша декларация будет специально обсуждаться на рабочих заседаниях «Большой восьмерки» как документ повестки дня. По крайней мере, у меня такой информации нет, и я думаю, что этого не будет. Но санкт-петербургская встреча лидеров восьми ведущих стран представляет замечательную возможность передать им наш документ, с которым каждый из участников политического саммита, надеюсь, ознакомится. И поскольку под этим документом будут стоять подписи абсолютного большинства религиозных лидеров мира, я думаю, что это будет иметь значение.

Вопрос: Как Вы планируете принимать декларацию, большинством голосов или консенсусом?

Митрополит Кирилл: Детально обсудить текст в такой большой группе практически нереально, поэтому процесс предварительного согласования уже начался. Он проходит с мая месяца, когда мы пригласили в Москву представителей религиозных лидеров. Когда приехали в Москву и приступили к работе 46 экспертов, они начали с чистого лица, потому что не было никаких предварительных проектов или заготовок. В результате общей дискуссии был сформирован корпус идей, которые эксперты сочли необходимым и полезным обсудить на предстоящем саммите, а затем этой экспертной группой был составлен и принят первый проект декларации. По электронной почте он был разослан главам религиозных общин, тем же путем мы получили их отклики, комментарии, предложения. Из 46 экспертов сформировали редакционную группа, которая подготовила следующую версию текста, включившую все эти поправки. Сейчас существует уже третий проект итогового документа. 3 июля, в день открытия саммита, утром снова соберется редакционная группа и сделает, наверное, последний проект, после чего он будет согласован с главами религиозных общин и затем представлен участникам нашего форума. Конечно, на итоговом пленарном заседании кто-то всегда может высказать новые пожелания, но, как бы то ни было, детального обсуждения всего массива текста больше не будет.

Вопрос: Будет ли на саммите Далай-лама? И второй вопрос. Конечно, приезжает очень впечатляющая делегация из Ватикана. Я думаю, что никогда в истории в Москве не было одновременно такого количества кардиналов. Может ли это означать сближение Русской Православной и Римско-Католической Церквей?

Митрополит Кирилл: После интронизации Папы Бенедикта XVI я дважды имел возможность с ним встретиться. Первый раз — сразу после его инаугурации, второй раз встречался с Его Святейшеством в мае месяце. Я думаю, что в ходе этих встреч было совершенно ясно обозначено стремление обеих сторон начать серьезный и активный диалог, в первую очередь, по тем проблемам, которые реально волнуют людей.

Вы знаете, что поддерживается богословский диалог между православными и католиками, в рамках которого рассматриваются теологические проблемы, которые восходят к глубокой древности. Абсолютное большинство этих проблем далеко от сознания современных людей. Многие из них даже не понимают, о чем говорят православные и католики. Если вы желаете провести эксперимент, выйдите на Тверскую улицу и спросите у первого встречного о его отношении к проблеме филиокве. Нетрудно предугадать его реакцию. А если мы еще скажем, что филиокве является одной из причин, по которой католики и православные вместе не причащаются, то мы вызовем у нашего собеседника еще большее удивление. Это не говорит о том, что тема филиокве не имеет значения, — напротив, она имеет свое значение, ибо пока эти богословские проблемы не будут разрешены, не может быть разговора о сближении двух Церквей.

Но, с другой стороны, следует ли нам дожидаться сближения позиций по всем богословским вопросам в то время, когда людей волнуют совершенно конкретные вопросы, с которыми они сталкиваются в своей жизни и ответы на которые ищут. Это проблемы человеческого существования, взаимоотношения полов, будущего молодежи, целостности традиционной семьи, экологии, биоэтики, генной инженерии, экономических диспропорций в современной цивилизации, все увеличивающейся пропасти между богатыми и бедными в условиях глобализации. Список этот можно без труда продолжить, и речь идет о том, что очень важно для всех людей без изъятия, в том числе для православных и католиков, в первую очередь, для мирян, живущих обычной своей жизнью и сталкивающихся с подобными проблемами. И вот в отношениях между православными и католиками обозначилось стремление совместно попытаться найти общие ответы на вызовы нашего времени, которые реально волнуют верующих людей. И в этом смысле значение саммита будет, конечно, очень велико.

В преддверии московского саммита, в начале мая, мы провели в Вене совместную конференцию, которая называлась «Дать душу Европе». Тридцать интеллектуалов и богословов с католической стороны и столько же с православной обсуждали практически те же вопросы, о которых я говорил выше. По итогам совместной работы была принята Декларация, которая свидетельствует об общем понимании целого ряда важных тем. Было также принято решение продолжить этот диалог. И во время нашей последней по времени майской встречи с Папой Бенедиктом XVI Его Святейшество ясно заявил о поддержке Ватиканом такого рода совместной работы. Кроме того, я должен отметить, что в последнее время активизировалось работа совместной православной католической группы, которая призвана решать те проблемы, которые сегодня существуют в наших отношениях на постсоветском пространстве, и в первую очередь — на территории Российской Федерации.

Что касается Далай-ламы XIV, то ему не было послано приглашение, потому что у нас нет уверенности, что он будет иметь возможность въезда в Российскую Федерацию, поскольку в данном случае затрагивается весь сложный комплекс взаимоотношений между Россией и Китаем, Китаем и Далай-ламой. Мы искренне желаем успеха переговорному процессу, который, надеюсь, будет развиваться в отношениях между руководством Китайской Народной Республики и Далай-ламой. Мы проинформированы о том, что попытки такого диалога существуют, и дай Бог, чтобы они успешно завершились. Мы очень не хотели бы, чтобы саммит помешал положительному развитию ситуации. Когда наступит время, будут разрешены ныне актуальные болезненные проблемы, и тогда не останется никаких преград для положительного решения вопроса, о котором вы говорите. Мы с пониманием относимся к тому, что многие наши буддистские братья и коллеги выражают глубокое сожаление по поводу обстоятельств, препятствующих участию в московском форуме их духовного лидера.

Мы приветствуем приезд в Москву высокой китайской делегации. Лидеры китайского буддизма, ислама, представители католиков, а также, что очень важно, начальник Государственного управления по делам религий при Госсовете КНР Е Сяовэнь, прибудут в Москву и будут участвовать в саммите. И мы хотели бы пожелать успеха китайской стороне в ее диалоге с Далай-ламой.

Вопрос: Скажите, Владыко, а почему делегацию Католической Церкви не возглавил лично Папа Римский Бенедикт XVI, и считаете ли Вы, что в будущем возможен визит главы Ватикана в Москву?

Митрополит Кирилл: Визит Папы Римского в Москву – это историческое событие, которое, однако, пока не стоит в повестке дня наших двухсторонних отношений. В этой ситуации приезд Папы Римского в Москву выпадал бы из общей логики и философии нынешней стадии взаимоотношений между Московским Патриархатом и Ватиканом. Согласитесь, трудно себе представить организацию визита Папы Римского в Россию в некоей конфигурации, которая игнорировала бы контекст двухсторонних отношений Ватикана и Русской Церкви как принимающей стороны. Поэтому, я думаю, речь сегодня должна идти о том, чтобы поступательно развивать диалог между нашими Церквами, дабы в правильное время делались правильные шаги, а уж далее — на все воля Божия.

Вопрос: Как можно объяснить человеку с Тверской, почему так трудно организовать встречу между Патриархом Московским и всея Руси и Папой Римским, ведь известно, что даже во времена СССР и холодной войны главу Ватикана посещали советские политические лидеры?

Митрополит Кирилл: Что ж, если на Тверской будет понимание, то оно будет и в лоне Церкви. Проблема в том, что сегодня у нас существуют, к сожалению, нерешенные проблемы и вопросы, для которых нужно непременно найти совместное положительное решение, — чтобы приезд Папы Римского в Москву был поддержан в том числе и человеком с Тверской, если понимать под этим образом гражданина России православного вероисповедания…

Я уже говорил о том, что Московский Патриархат и Ватикан сейчас приступают к очень важному и ответственному диалогу по тем проблемам, о которых говорилось выше, и если переговорный процесс будет развиваться позитивно, то это будет менять и психологическую атмосферу вокруг двухсторонних отношений, послужит положительным сигналом для верующих в России, на Западе, во все мире. Без такого движения навстречу друг другу какие-то радикальные шаги будут не столько помогать, сколько мешать. Именно поэтому нам не хотелось бы предпринимать в наших двухсторонних отношениях ничего такого, что могло бы осложнить их.

Вопрос: Может быть, теперь процесс пойдет быстрее, поскольку Римским Понтификом является этнический немец, сменивший Папу-поляка?

Владыка Кирилл: Национальность Римского Папы, конечно, никакой роли не играет. Если этот фактор безразличен для самой Католической Церкви, то почему он должен иметь значение для Православной Церкви? Православные с уважением принимают выбор Католической Церкви. Мы работаем и будем работать с каждым человеком, который станет во главе Ватикана, и его национальность здесь никакой роли не играет.

Вопрос: На Всемирном Русском Народном Соборе, в частности, в Вашем докладе было представлено видение Московским Патриархатом проблемы прав и свобод человека. Получит ли эта тема продолжение в дискуссиях на московском религиозном саммите и как вообще обстоят дела с дальнейшей разработкой данной концепции ?

Митрополит Кирилл: Я уже обозначил основные темы, которые планируется обсудить на московском саммите, однако не могу говорить сегодня от лица всех его участников. Ведь дискуссия будет открытой, и в ходе нее каждый может затронуть волнующие его проблемы. Поэтому, вероятно, тема прав и свобод человека также появится в повестке дня, равно как и положение женщин. Вопрос равенства полов – это важная тема в контексте межрелигиозных отношений. И, я думаю, эту тему будут обсуждать. Весьма возможно, что тема нравственной ответственности верующих людей за свои поступки тоже будет обсуждена. Никаких табу в отношении тем для дискуссий нет, но что касается приоритетов, то они были обозначены в совместных решениях экспертов и одобрены главами религиозных общин.

Что касается идей, высказанных на Всемирном Русском Народном Соборе, то эти идеи, к слову, уже обсуждались в ходе двусторонней православно-католической конференции в Вене «Дать душу Европе». Тема прав человека в сопряжении с его нравственной ответственностью была отражена в совместной итоговой декларации.

По этому вопросу мы готовы также вступить в диалог с правозащитными организациями. Этот диалог с представителями либеральной мысли, я полагаю, может быть продуктивным и весьма важным – прежде всего, для уточнения позиций, а самое главное, для выработки такой концепции, которая никого не пугала бы, не использовалась бы как страшилка, а наоборот, стала бы основой для консолидации всех здоровых общественных сил. Нам в России очень важно преодолеть в конце концов двухсотлетнее историческое разделение на «западников» и «славянофилов», на «либералов» и «почвенников», потому что именно не преодоленное противоречие между этими двумя лагерями породило все последующие драматичные конфликты нашего прошлого, всю ту непримиримую конфронтацию и братоубийственную борьбу, которая так дорого обошлась России в ХХ веке.

Я глубоко утвержден, что здравомыслящие и ответственные люди с обеих сторон способны сегодня через открытый, доброжелательный, взаимоуважительный диалог совместно прийти к таким идеям и решениям, которые могут оказаться важны не только для консолидации России, но и быть очень важны для всего мира в условиях нынешней глобализации.

Ибо вопрос соотношения и взаимодействия цивилизационных моделей, проблема выработки механизмов взаимодействия различных культурно-религиозных стандартов без утраты исторически присущей им идентичности в контексте глобализации — главный в нынешнем столетии. Это основной вопрос, и от успешного его решения будет зависеть судьба человеческого рода на планете Земля. От сюда вытекает установление принципа справедливых отношений между людьми и решение проблемы терроризма в мировом масштабе.

Нами предложен диалог, и реакция наших партнеров была открытой и положительной. После завершения саммита и окончания летних каникул мы приступим к совместной работе. Мы связываем с этим процессом известные надежды и положительные ожидания.

В связи с этим очень важно понимать, что Церковь по своей природе не имеет права никого отталкивать или обделять своим вниманием. Для меня демократией является, может быть, не то, что понимают под этим словом многие политики. Когда политиков спрашиваешь о демократии, они начинают говорить о технологии народовластия – о представительном правлении, о правах граждан, о системе сдержек и противовесов, о ротации руководителей и так далее. Но ведь глубинная суть вопроса не в этом, потому что технология демократического правления может быть такой, другой или третьей. И особенно странно, когда нам говорят, что определенная технологическая модель демократического правления, принятая в какой-то стране или в какой-то группе стран, обладает абсолютной ценностью и потому должна одинаково успешно работать во всех других странах. Я вижу в этом очевидное недопонимание проблемы. Работать должен принцип, но что является сущностью демократического принципа?

Для меня демократия – это система гармонизации интересов. Когда общество, основываясь на демократических принципах, способно согласовывать интересы самых разных людей, применяя соответствующие технологии власти и иные средства для достижения этой цели, когда политический инструментарий, законодательство и административные процедуры не вступают в неразрешимое противоречие с культурно-религиозными традициями, национальной психологией, исторически сложившимися ценностями и представлениями о справедливости у тех или иных народов, содействуя достижению в социуме гармонического единства в многообразии, вот это и есть демократия.

Вопрос: Но в таком случае мы должны будем признать, что есть свои интересы и у террористов …

Митрополит Кирилл: А вот здесь мы переходим к теме нравственной ответственности, которая не может быть исключена из обсуждения. Если мы исходим из голого принципа прав и свобод индивидуума, выводя за скобки идею нравственной ответственности, то возникает неизбежный вопрос: а почему не нацистские партии, а почему не терроризм, ведь нацисты и террористы тоже взывают к неким «высшим» интересам. Но если мы вводим проблематику прав и свобод в систему определенных нравственных координат, то мы снимаем все противоречия и с полным основанием заявляем о том, что невозможно гармонизировать императивы жизни и смерти, императивы добра и зла. Обществом должна быть принята всеобъемлющая система нравственных ценностей, которая затем будет инкорпорирована в законодательство, получив таким образом необходимую легитимацию и абсолютную поддержку со стороны людей.

Поскольку вопрос задан французским журналистом, добавлю, что это важно для России и всех других стран, включая и Францию, народ которой недавно пережил серьезные испытания в связи с конфликтами на межнациональном уровне.

Вопрос: Будут ли подниматься на саммите вопросы взаимоотношений между самими религиозными лидерами?

Митрополит Кирилл: Вы знаете, в свое время меня несколько обескуражили наблюдавшиеся мною попытки организовать религиозный ответ на теракт 11 сентября в Нью-Йорке. После этой трагедии, как мы помним, некоторые религиозные лидеры собирались в Европе под эгидой Евросоюза, происходило нечто подобное и в иных местах. Принимались декларации с призывами к любви и дружбе, против чего не может быть возражений, однако в данном случае все благопожелания оставались общими фразами.

Другое расхожее утверждение того же рода – о том, что религией не может мотивироваться террористическая деятельность. Но факты говорят о том, что террор слишком часто имеет религиозно окрашенную мотивацию. Смертники, захватившие «боинги» с пассажирами и направившие самолеты на нью-йоркские башни-близнецы и другие объекты, мотивировали свои террористические действия именно с религиозных позиций и потому были готовы принести себя в жертву. Значит, говорить о том, что религиозная мотивация у террористов отсутствует, не приходится. Это означает, что, обсуждая данную проблему на уровне пустых фраз в духе политкорректности, мы не достигнем цели.

В Москве будет предпринята попытка инициировать серьезный диалог мировых религий с неолиберальной мыслью, соответствующий диалог должен начаться и внутри христианского и мусульманского сообществ, очень важен диалог православных и католиков как представителей Церквей Предания с другими традиционными религиями. Это необходимо для того, чтобы ответить на все «проклятые вопросы» нашего времени, в том числе и на такой: как мы должны организовать наше сосуществование в глобализирующемся мире с учетом столь серьезных различий между нами. Я не думаю, что саммит ответит на все эти вопросы, но если он обозначит темы для будущих дискуссий и выработки совместных решений, это будет очень важно.

И еще хотел бы подчеркнуть, что саммит религиозных лидеров будет стараться всемерно дистанцироваться от всякой политической односторонности. Этот форум не преследует цель оказать поддержку каким-то отдельным странам или какому бы то ни было политическому выбору. Ради решения подобной тактической задачи не стоило бы тратить усилия на то, чтобы организовать столь представительную и беспрецедентную встречу. Наш саммит должен попытаться начать процесс формирования такой системы ценностей, вклад которой оказался бы существенным для глоболизирующейся человеческой цивилизации. И в этом смысле религиозным деятелям потребуется прямой диалог со светской властью.

Вопрос: Почему в Москву не приедут Предстоятели четырех Поместных Православных Церквей?

Митрополит Кирилл: Вселенское Православие составляют 15 Поместных Церквей, но это единая Православная Церковь. И в этой единой Православной Церкви есть, в частности, то, чего нет ни в одной другой Церкви, — это так называемый диптих – первенство чести, когда по исторической традиции и по протоколу Патриархи выстраиваются в цепочку. Патриарх Московский и всея Руси в этом диптихе занимает пятое место. Но поскольку в нашем случае именно он является принимающей стороной, то ему и следует быть во главе православного представительства. Поэтому у нас будут главы тех Православных Церквей, которые по диптиху следуют после Святейшего Патриарха Московского и всея Руси. Эта внутренняя протокольная проблема православных, но отсутствующих Предстоятелей Поместных Церквей будут замещать их высокие представители. Таким образом, все Православные Поместные Церкви на самом высоком уровне будут здесь, чтобы разделить с нами общие труды на Всемирном саммите религиозных лидеров.

Вопрос: Так кто из православных Патриархов останется дома?

Митрополит Кирилл: Останутся дома Патриархи Константинопольский, Александрийский, Иерусалимский и Антиохийский. Все приедут, за исключением тех, кому больше 90 лет.

Вопрос: В одном из недавних интервью Вы заявили, что в отношениях с исламским миром стоило бы переходить к подлинному, откровенному диалогу, примерно так Вы выразились. Последовала ли какая-то реакция на это заявление со стороны мусульман? И вообще, полагаете ли Вы, что исламский мир готов к такому диалогу?

Митрополит Кирилл: Интерес к московскому саммиту в мусульманском мире очень высок, и это является весьма хорошим знаком. Я думаю, что сегодня наши мусульманские братья и сестры понимают, что в условиях глоболизирующегося мира без открытого диалога с другими не выработать жизнеспособной модели взаимодействия. Полагаю, что саммит должен подтолкнуть всех нас к тому, чтобы продолжать наши усилия в сфере межрелигиозных отношений. Я только что сказал о том, что реакция на 11 сентября была политкорректной и потому неэффективной, по крайне мере, в контексте межрелигиозных отношений. Я думаю, что вне откровенного диалога вообще невозможно выйти на решение тех проблем, которые перед нами стоят. Но когда я говорю о диалоге, освобожденном от ритуальной политкорректности, то должен обязательно добавить следующее. Этот диалог обязан быть взаимоуважительным, и люди, вступающие в него, не должны чувствовать себя врагами по отношению друг ко другу. Если сердце и сознание человека открыты, если нет в них чувства вражды, то это гарантирует такую атмосферу, в которой возможно обсуждать самые трудные вопросы без того, чтобы кто-то встал, хлопнул дверью и ушел. Поэтому очень важно, чтобы диалог существовал, чтобы от этого диалога никто не отказывался по причине того, что кто-то счел себя обиженным или не понятым. Но, с другой стороны, предметом диалога должны быть темы, которые реально беспокоят людей.

Вопрос: Ценности российского общества, как представляется, отличаются от европейских. По крайней мере, существует такая тенденция, и она становится все более заметной. Как Вам кажется, ценности российского общества – это все-таки европейские ценности или нет?

Митрополит Кирилл: Вы знаете, я плохо понимаю, что такое европейские ценности. Если мы будем говорить про европейские ценности, про российские ценности, про азиатские ценности, про латиноамериканские ценности, про ценности Папуа-Новой Гвинеи, то мы очень далеко уйдем.

Я считаю, что самой главной нравственной ценностью для всех религий и народов являются Десять заповедей Моисея. Я также вижу великую ценность в том, о чем когда-то сказал Кант: звездное небо над головой и нравственный закон в сердце. Вот если мы, исходя из этих базисных представлений, будем выстраивать нравственную систему человека и общества, то счастливо избежим противопоставления одних ценностей другим. Это и есть то, что, я думаю, попытается сделать Всемирный саммит религиозных лидеров. У нас, собравшихся в Москве, нет другой общей основы, кроме нравственного закона в сердце и звездного неба над головой. Поэтому мы не мотивируем наш диалог богословским и религиозным факторами.

Я хотел бы особо подчеркнуть, что саммит не имеет никакого отношения к созданию некоей мифической «единой Церкви», «сверхцеркви» и тому подобному. На нем также не будет никаких совместных молитв. Говорю об этом потому, что, как Вы знаете, некоторая часть нашей общественности уже встревожена этими страхами и проявляет критическое отношение к московскому саммиту, именно исходя из своих представлений о формах межрелигиозного диалога. Это еще раз доказывает нам, отчасти возвращая к вопросу о визите Папы Римского в Россию, что православные люди очень чувствительны к вопросам, связанным с их верой, с их религиозной идентичностью, поэтому есть такая обеспокоенность у некоторых верующих.

Смотрите также